Пожар любви - Страница 16

Все запрыгали и завопили:

— Я! Я! Я!

— Если так, по машинам, — сказал он и взял сетку для мячей. Все, кроме Эме, бросились к автостоянке. — Спокойнее! Следите за машинами! — Дамьен помахал двум матерям, которые везли ребятишек, и те помогли детям сесть в микроавтобусы. Эме остался рядом с Фредерикой, и Дамьен сунул ему сетку. — Собери мячи, а я займусь мини-холодильником. Тем временем мама закончит подписывать протокол.

Эме замешкался, но Фредерика слегка подтолкнула его, и мальчик побежал искать мячи. Дамьен с улыбкой посмотрел ей в глаза.

— Они так счастливы, словно и впрямь выиграли.

— И все это благодаря вам, — честно ответила она.

Дамьен поднял руку и кончиками пальцев провел по ее щеке. И тут Фредерика снова ощутила жар, несмотря на прохладный ветерок. Этот жар исходил из ее костей, просачивался через поры, накапливался в укромных местах тела и превращал мышцы в студень.

— Благодаря нам. Похоже, у нас с вами все хорошо получается.

Фредерика смотрела в его темно-карие глаза и чувствовала, что ее волосы встают дыбом. Этот человек чертовски опасен! Намного опаснее, чем она думала вначале, во всяком случае он лишил ее желания сопротивляться. Но этого не случится. Это невозможно. Исключено категорически.

Она сделала шаг назад и снова обрела почву под ногами. Фредерика взяла табличку, лежавшую на краю скамьи, и пошла на поле. С каждым шагом она становилась сильнее, решительнее и все лучше владела собой. Вот и ответ: дело в расстоянии. Нужно держаться от Дамьена Берже как можно дальше. Только как это сделать?..

…Следующая неделя выдалась холодной и дождливой. Фредерика набрала номер телефона, который дал ей Дамьен, и оставила на автоответчике сообщение, что тренировка отменяется.

Дамьен перезвонил ей вечером. Она успела вымыть посуду, оставшуюся после обеда, и вытирала кухонный стол, а Эме ушел в свою комнату играть с машинками. Малыш построил хитрую трассу посреди пластмассовых домиков и гонял по ней машинки часами, устраивая столкновения на перекрестках. Фредерика таких игр не понимала, но бабушка заверила ее, что для мальчиков это совершенно нормально.

Думая, что это снова звонит бабушка (они разговаривали по несколько раз в день), Фредерика рассеянно сняла трубку аппарата, висевшего на стене кухни.

— Алло.

— Привет, тренер.

— Дамьен?

— Так что, завтра у нас выходной? — непринужденно спросил он.

— Поэтому я и звонила, — сухо ответила она. — Поле превратилось в настоящее болото.

— Может быть, поискать какой-нибудь закрытый зал? — предложил он.

Она подняла глаза к небу и хмыкнула.

— В этом нет необходимости. Все мы в одинаковом положении. Скорее всего, календарную игру тоже отменят.

— Раз так, ничего не поделаешь, — огорченно сказал он. — Помочь вам обзвонить ребятишек?

— Об этом я уже позаботилась.

— А что вы с Эме собираетесь делать завтра вечером? — спросил он после паузы. — Как насчет кино? Говорят, на экраны вышел отличный детский фильм.

Фредерика уставилась на серо-зеленую крышку стола и заморгала глазами. Дамьен предлагает куда-нибудь сходить вместе… Не ей, а им, ей и Эме. Искушение сказать «да» было слишком велико. Однако она закрыла глаза и бесстыдно соврала:

— Гм… Мы уже договорились, что придем обедать к моей бабушке.

Дамьен и глазом не моргнул.

— К бабушке? Счастливая вы! Я не знал своих бабушек и дедушек. Отец умер, когда я был ребенком, так что моя единственная родня — это сестра и наша чокнутая мамочка. А вы? Кто у вас есть, кроме бабушки?

— В этом городе больше никого, — сказала Фредерика, переваривая новость о ранней смерти отца и «чокнутой мамочке». — Мои родители живут в Нормандии.

— А братьев или сестер у вас нет?

— Нет. Я — единственный ребенок.

— Я бы этого не вынес, — лаконично сказал Дамьен. — Хотя моя сестрица в детстве была не сахар, мне нравилось быть старшим братом. Честно говоря, я бы не возражал и против младшего братишки, но у мамы больше никого не было. В смысле, детей. Мужья были. А дети — увы…

— Мне тоже хотелось иметь братьев и сестер, — услышала Фредерика собственный голос, — но родители с самого начала не хотели иметь больше одного ребенка. Они очень серьезно относились к своей работе и не желали отвлекаться. Считается, что они уже на пенсии, но, насколько я знаю, до сих пор продолжают работать. Разница лишь в том, что оба больше не ходят в свои конторы.

— И чем же они занимаются?

— Оба адвокаты.

Дамьен хмыкнул.

— Конечно. А как же иначе?

— Мама специализируется на охране окружающей среды, а папа — юрисконсульт Управления по технике безопасности и санитарии.

— Интересно… А на чем специализируетесь вы?

— Моя специальность — заранее проигранные процессы, — мрачно ответила Фредерика. — Наша контора широкого профиля, а поскольку я там единственная женщина, мне спихивают то, чем не хотят заниматься остальные. В настоящий момент я занимаюсь делом по обвинению в клевете, затеянным двумя мексиканскими ресторанами.

— Не могу представить себе, что вы защищаете типов, которые травят людей какой-то тухлятиной, — хмыкнул Дамьен.

Она улыбнулась и призналась:

— Да, я действительно выступаю на стороне пострадавших. Если верить моему шефу, я в конторе самая мягкосердечная… и самая бесполезная.

— Ну что ж, — сказал Дамьен, — если мне понадобится хороший адвокат, я бы хотел, чтобы это были вы.

Фредерика не смогла скрыть удовлетворения.

— Ладно, если в следующий раз какой-нибудь латиноамериканец подаст на вас в суд жалобу на то, что вместо свинины ему подали мясо броненосца, то я ваша! — весело ответила она.